В ролике о том, зачем несет чушь Латынина, один из персонажей в кадре упомянул о статье Проханова, в которой говорится, что Христос - русский и бросался под танки.
Стало любопытно, что это за чудо такое.
В принципе, мысль не оригинальная, такое периодически случается: то Иисус говорил последние слова на санскрите, как утверждал Баркашов, то он - русский, то украинец, то казах, и даже немного вайнах.
Называется статья "Богородица- Русская Царица".
Много и велеречиво по своему обыкновению Александр Андреевич пишет о том и о сем, и между прочим замечает:
"Следующее его пришествие на Землю, верил Никон, состоится здесь, в России. Он, основав свой дивный монастырь, готовил космодром для Христа.
Но второе пришествие уже совершилось. Оно совершилось в России во время Великой Отечественной войны, когда Россия подверглась нападению демонов, на неё нахлынули силы ада, и советские солдаты (и все советские люди), сражаясь с демонами, превратились в ангелов.
Они защищали не просто Москву, Сталинград или Курск, они защищали Царствие Небесное. Ибо там, где кончается Россия, начинается Царствие Небесное. Битва за Россию была битвой за Царствие Небесное.
На помощь Красной Армии в Россию с небес сошёл Христос. В окопах под Дубосеково среди 28 гвардейцев-панфиловцев он обвязывался гранатами и ложился под фашистские танки. В Петрищево на морозе, когда фашисты надевали верёвочную петлю на тонкую шею Зои Космодемьянской, эту петлю они надевали на шею Спасителя. В Сталинграде, где изнурённые красные воины поднимались в атаку и кидались на фашистские пулемёты, среди них с винтовкой наперевес бежал Иисус. На Курской дуге Христос сидел в Т-34-ках и горел вместе с танкистами, стеная от страшных ожогов, лежал вместе с ними в лазаретах. В сорок пятом на кровле Рейхстага вместе с советскими пехотинцами он держался за древко красного знамени, и вокруг алого полотнища сиял золотистый нимб".
Они защищали не просто Москву, Сталинград или Курск, они защищали Царствие Небесное. Ибо там, где кончается Россия, начинается Царствие Небесное. Битва за Россию была битвой за Царствие Небесное.
На помощь Красной Армии в Россию с небес сошёл Христос. В окопах под Дубосеково среди 28 гвардейцев-панфиловцев он обвязывался гранатами и ложился под фашистские танки. В Петрищево на морозе, когда фашисты надевали верёвочную петлю на тонкую шею Зои Космодемьянской, эту петлю они надевали на шею Спасителя. В Сталинграде, где изнурённые красные воины поднимались в атаку и кидались на фашистские пулемёты, среди них с винтовкой наперевес бежал Иисус. На Курской дуге Христос сидел в Т-34-ках и горел вместе с танкистами, стеная от страшных ожогов, лежал вместе с ними в лазаретах. В сорок пятом на кровле Рейхстага вместе с советскими пехотинцами он держался за древко красного знамени, и вокруг алого полотнища сиял золотистый нимб".
На образ Христа с гранатами и винтовкой можно особого внимания не обращать.
У Александра Андреевича и Пушкин то же самое делал в другой статье.
Очередная поэтическая находка.
Зацепило меня здесь иное:
"...когда Россия подверглась нападению демонов, на неё нахлынули силы ада, и советские солдаты (и все советские люди), сражаясь с демонами, превратились в ангелов".
"...когда Россия подверглась нападению демонов, на неё нахлынули силы ада, и советские солдаты (и все советские люди), сражаясь с демонами, превратились в ангелов".
Легким движением пера: были люди - стали ангелы.
Некоторое время назад Александр Андреевич презентовал икону Державной Божьей Матери с изображением Сталина и советских военачальников.
Примерно в то же время в интервью "Комсомольской Правде" он говорил следующее:
Время покажет, и Александр Андреевич всеми силами его приближает.
В вышеупомянутой статье он пишет прямо: "Мы христианизируем весь двадцатый век, перестав называть его сатанинским веком сталинской красной империи. Мы осмыслим этот век как продолжение русской мечты, облачённый в алые ризы мистической русской Победы".
Если отбросить словесную шелуху, то Проханов хочет наделить святостью Советский Союз именно в сталинском его варианте.
Он не говорит ни о Ленине, ни о Хрущеве, ни о Брежневе.
Только Сталин.
Честертон в одном из расказов писал: "Где умный человек прячет лист? В лесу. Но что ему делать, если леса нет? Он сажает лес, чтобы спрятать лист".
Александр Андреевич объявляет всех советских людей святыми не из-за большой любви к людям или не из-за глубокой религиозности (верующий человек не будет писать: "Да воскреснет советский бог, и да расточатся врази его!").
Александр Андреевич объявляет советских людей святыми для того, чтобы объявить святым конкретного руководителя страны.
Если все - ангелы, то главный - архангел, не меньше.
И в этом он, как ни парадоксально это звучит, смыкается с Pussy Riot.
Он, конечно, не носит балаклаву и не кривляется, но суть похожа.
Участницы группы против Православия, собственно, ничего же не имели:
И Богородице они молились.
Своеобразно, правда, но Богородице же.
Их просто немного не устраивает, что Церковь не феминистская, и вообще не совсем такая, как им хотелось бы.
Александр Андреевич идет практически тем же путем, но с другой стороны.
Он не против, даже за, и крестится, и иконы заказывает, и про "Православие или смерть" говорит.
И главное, что его не устраивает - то, что Церковь не признает Сталина святым.
Но Александр Андреевич не стал примерять балаклаву.
Александр Андреевич общается не с Леней Е*бнутым, не с Петей Верзиловым, не с Плуцером-Сарно.
Александр Андреевич общается с Францем Клинцевичем, например, и по итогам общения намечаются росписи храма на тему войны в Афганистане с красными знаменами.
Теперь Александр Андреевич прощупывает почву дальше.
Можно даже примерно предположить будущие аргументы:
"- Все советские люди - святые. И Иосиф Виссарионович как Верховный Главнокомандующий и установитель патриаршества - несомненно святой.
- Позвольте, но советские люди были зачастую неверующие и не обязательно православные. И святые - это немного другое, нежели проживание на территории страны, ведущей войну, даже такую страшную. И в святые вот так вот просто записать людей нельзя, это же не партия и не воинское звание.
- Ты против памяти погибших? Ты - за Гитлера? Ты - мразь и предатель, либераст, педераст, антисоветчик, русофоб, ксенофоб (нужное подчеркнуть)".
"Время покажет", говорит Александр Андреевич.
Что ж, поживем - увидим.
Но, честно говоря, дожить до открытия Собора Архистратега Иосифа очень не хотелось бы.